Вкус предательства [СИ] - Селин Саади

— Я последний раз предупредил. — угрожаю, знаю, но иначе с ней не выходит.

В какой момент все повернулось в ту сторону, в которую я, по сути, и не смотрел, не знаю. Но оставить после себя беременную женщину я не смог.

Сам бы себя за человека не считал.

Мдаа… Смотрю на дорогу, где мимо проезжают автомобили и пытаюсь выдурить из головы желание прямо сейчас постучаться в дверь квартиры пятьсот восемьдесят девять. Та девочка из той жизни сорвала тормоза и где-то в глубине появилось необъяснимое рвение схватить и вспомнить ту разрывающую сознание страсть, что когда-то была между нами.

Парадоксально, но на свою беду, это минутное проявление ее слабости на хрен крошит всю теорию о ее причастности к моему бизнесу. Проверить все равно стоит, однако, разум уже согласился с интуицией.

Ты растоптала меня, Вероника.

Повторяю как мантру, чтобы перестать терзать себя, иначе свихнусь от тех разногласий, что с ее появлением поселились в моей башке.

Глава 9

Бокал вина, ночная летняя Москва и я, почему-то вновь почувствовавшая удар.

Мне ведь все равно.

Безмолвно стекают неровные дорожки слез от того, что его предательство в прошлом образовало их жизнь сейчас. И возможно, это я во всем виновата. Не было бы меня, они были бы счастливы сразу, с самого начала.

А я… помешала двум любящим сердцам соединиться.

Смешно и глупо.

Предали меня, а я ищу свою вину в том, что позволила себе влюбиться в него.

Свою вину в том, что не заметила чувств подруги.

О ней я стараюсь не думать, это вероятно было даже больнее, чем получить нож от Ризанова. Потому что она была мне самым близким человеком. Родителей не стало аккурат перед поступлением, а знакомство с ней на первом курсе помогло мне пройти несколько лет учебы. Поначалу меня можно было назвать дикой, я переживала утрату тяжело. Мы не были особенно близки с родителями, отец всегда в работе, в разъездах, мама же старалась быть в курсе всех новостей, я больше была предоставлена сама себе. Когда я это поняла, очень была благодарна матери за то, чтобы освободить себе больше часов она отдала меня в балет.

Все, что я любила в детстве это пуанты и танцы. Несмотря на боль, невзирая на усталость, и практически истощенный организм, я ощущала себя живой в какой-то другой реальности как только ступала на сцену. Парила, и проживала собственные истории выражая их танцами. В моей голове рождались целые истории, которые я примеряла к музыке.

Именно после их смерти я осознала, что единственное, что мне помогает, это танец. Ну и плюс новоявленная, на тот момент, подруга.

Как я могла ошибиться сразу в двух людях? Почему так? Могла ли я предотвратить ту боль, что испытала? Рой вопросов кружит над головой, словно квадрокоптер над землей. И ни одного ответа.

Хватит, Ника. Хватит. Да, та, с которой ты его застала — его жена. Да, это твоя бывшая лучшая подруга, твой близкий человек. И да, он тебя не любил.

Все предельно просто, понятно и логично.

Только будто дыра внутри пульсирует рваными краями.

Глубокий вдох…и звонок в дверь.

Черт!

Моей выдержки не хватит.

Прохожу в гостиную, а душа будто уже знает, не трудно догадаться, кто может знать мой адрес. Две секунды на вдох и выдох, утереть слезы и открыть дверь.

Стоит, облокотившись на косяк, смотря в пол, все в том же черном костюме и такой же рубашке.

— Чего тебе?

— Хочу продолжить то, что начали в ресторане. — ни на секунду не смутившись выдает.

— Я не хочу, слышишь, не хочу!

Пытаюсь по слогам объяснить, отчаянно не желая выдавать насколько меня поразило открытие о его личной жизни.

— Ризанов, тебя жена дома ждет, имей совесть! — не выдерживаю: — Или хочешь повторить предыдущий опыт? — язва не остается без реакции.

И на секунду я будто жалею о сказанных словах, но видя разгневанное лицо лишь раздражаюсь сама. Отхожу от двери, скрещивая руки на груди.

— Не нужно делать виноватым только меня, Вероника!

— Как я считаю нужным думать, так и думаю! Ты…просто… как ты так можешь?!

Смотрю пытаясь найти в нем хотя бы что-то отдаленно похожее на того человека. Он уводит взгляд, играя желваками и тихо хрипит в ответ:

— Катя забеременела после того раза…

Грудная клетка сходит с ума, а разум отказывается понимать этого мужчину.

— Я сказала, мне это неинтересно!

Желание бить кулаками его грудь, лицо, живот. Все, что будет попадаться.

Разве человек, который когда-то любил может так спокойно рассказывать о сексе с бывшей подругой и их общем ребенке?!

— Ты должна знать, чтобы… — как ни в чем не бывало отвечает он.

— Боже! Чтобы что?!! — не удерживая одинокую слезу развожу руками: — Артур, уходи. Просто уйди и больше никогда не появляйся.

Такое ощущение, что вместе с гневом уходят все мои силы. Сейчас хочется пожалеть себя. И вроде бы я не чувствую себя жалкой, но черт возьми, у него все, а у меня ничего. Совершенно.

Он все забрал подругу, танцы…и что самое жестокое…Так, нет, не буду об этом думать. Дышу сквозь зубы, чтобы не сломаться, только не перед ним.

— Вероника…

— Уйди я сказала! — разворачиваюсь шипя словно взбесившаяся самка: — Исчезни. Это будет лучшим вариантом для нас обоих. Пятьдесят семь дней и я оставлю эту твою высотку, а до той поры обходи меня стороной. Потому что если нет, я отомщу…так жестоко, что после даже дышать не сможешь, ясно?!

В глазах все: боль, ненависть, злоба, и отвращение.

Он смотрит пару секунд, поджав губы. И вроде бы разворачивается, чтобы уйти, только в шаге останавливается.

— Ты прекрасно знаешь, не я один предал нас.

Скатертью дорожка в вашу счастливую жизнь. Мысленно проговариваю, смотря в удаляющуюся широкоплечую спину.

Захлопываю дверь и обессиленно скатываюсь по ней задыхаясь в нарастающей истерике.

Хоть фраза и вводит в ступор, но я не собираюсь задавать вопросы и тем более стараться оправдываться не пойми за что. Просто за то, что я помешала идиллии?! Иначе, почему этот мужчина прицепился ко мне. Другой бы на его месте после измены спокойно жил припеваючи, радуясь, что избавился от своего балласта.

Я так сильно любила, что растворялась в мужчине. Делилась всем, страхами, переживаниями, радостью, печалью. Боже, когда он только появился перед нашей съемной квартирой,